Пресс-центр
Второй день Основного конкурса. Отзыв о выступлениях 21 июня
Подошёл к концу второй день прослушиваний участников Основного конкурса. Хотелось бы поделиться впечатлениями о некоторых выступлениях.
Открыл первый блок прослушиваний Войцех КРУШЕК, студент Варшавского университета имени Ф. Шопена (педагог - Д. Лавринович). В исполнении польского пианиста прозвучали Бах, Бетховен, Шопен и Дебюсси. В каждом номере программы конкурсанту удалось прозвучать убедительно и интересно. Большой музыкантской удачей видится исполнение Войцехом Сонаты ор.7 № 4 Л. Бетховена. Классицистская по стилю, эта ранняя соната несёт в себе многие черты зрелого пианизма немецкого мастера. В игре Крушека этот стилевой переход был подчёркнут: от узнаваемой бетховенской мощи и драматичных контрастов Allegro con brio к классицистскому, светло-жизнерадостному финалу. Выразительно и тонко по настроению прозвучала медленная часть. Каждый звук, каждая пауза здесь была осмыслена и, так сказать, активна в смысле исполнительской подачи. В «Этюде» Дебюссии, прозвучавшем вслед за сонатой Бетховена, проявились такие стороны музыкального дарования конкурсанта как умение слышать и озвучивать все элементы фактуры, следовать за каждым интонационным поворотом мелодии. Налицо и хорошая работа с тембром. Так, нежный ориентальный колорит в мелких пассажах, а также «хрустальные» переливы звучностей в коде этюда произвели завораживающее действие на слушателей. На «десерт» Войцех Крушек приберёг Рондо ор.1 Ф. Шопена. И не ошибся. Уверенное и стильное исполнение убедило, позволило увидеть в Курушеке универсального музыканта, обладающего богатой исполнительской культурой, позволяющей ему в любом из стилей чувствовать себя очень естественно и органично.
Студент Московской консерватории им. П.И. Чайковского (В.В.Пясецкого) Олег ХУДЯКОВ, выступавший вторым, поразил масштабом выбранной программы. В неё вошли: Рондо a-moll В.А. Моцарта и 12 этюдов Ф. Шопена ор.10. С нелёгкой задачей исполнить целый «пласт» фортепианной литературы пианист справился на «отлично». Технически ему удалось всё или практически всё. С точки зрения музыкальной, как показалось, многое «частное» пошло на службу «целостному». Это, впрочем, не смазало общего впечатления об Олеге Худякове как об одном из самых ярких участников конкурса, достойного самых высоких оценок.
Конкурсантка Сирил ВАЛБЕРГ, представительница Норвегии, покорила своим нордическим темпераментом. Исполнение пианисткой пьес Грига, Четырех Фантазий Й. Брамса ор.116, Баллады № 2 Ф. Листа и Этюда-картины С. Рахманинова ор. 33 № 7 отличалось загадочным спокойствием и некоторой отстранённостью. Основной модус в её игре − хрупкая лирика, облачённая в холодноватые тона.
Другой участник из Норвегии, Андреас ТАКЛО, произвёл неоднозначное впечатление. В Анданте с вариациями фа минор Й. Гайдна, прозвучавшем в начале выступления конкурсанта, чувствовались хорошая техническая база, уверенное владение стилем и культурой звука. Шестая соната Прокофьева, известная своей колоссальной мощью и экспрессией, удалась меньше. Временами пианисту было нелегко справиться с волнением, вследствие чего порой возникали «зависания» музыкального развития, а также резкие звучания. Чрезмерная жёсткость туше в результате привела к разрыву струны, что, безусловно, помешало восприятию музыки слушателями и конечно, самому исполнителю.
Ещё более неоднозначным и при этом очень эффектным стало выступление Ильи БАХТИНА, информации о котором, к сожалению, нет в буклете конкурса. Первым впечатлением стала его аклассическая, «гульдовская» поза за инструментом: низкое сиденье, согнутый корпус, запястья ниже уровня клавиш. Весьма выразительная мимика пианиста во время исполнения тоже невольно вызвала ассоциации с великим канадским пианистом. К счастью, в остальном Илья Бахтин оказался похож только на самого себя. Природная музыкальность, отличный слух, пальцевая цепкость и артистизм − качества, которые стали заметны с первых тактов сонаты Моцарта. В рахманиновских Музыкальных моментах чувствовался его юношеский романтический запал, порой перехлёстывающий через край. Стремление ярче очертить движение к кульминации, внезапные нагнетания (в ми-минорном или до-минорном Музыкальных моментах) нередко приводило к ускорениям темпа. В медленных пьесах не хватило сдержанности, мужественности. Однако, героико-романтический образ, положенный в основу концепции рахманиновских Музыкальных моментов, неотделим здесь от самой личности исполнителя и создаёт впечатление речи «от первого лица». Искренность и убедительность творческой позиции в данном случае оправдывает некоторые недочёты, о которых говорилось выше.
Заканчивая, хочется пожелать всем участникам второго дня успехов, веры в свои силы, и конечно, победы!
